Авторские стратегии в пьесе И.С. Тургенева «Месяц в деревне»

Full Text

Обоснование. Драматическое наследие И.С. Тургенева, в сравнении с его прозой, является менее изученным, а также значительно реже рассматривается в качестве проблемной области в исследованиях современных литературоведов. В этом убеждает проведенный мониторинговый анализ тем кандидатских и докторских диссертаций, опубликованных на сайте Высшей аттестационной комиссии (ВАК), и научных статей, представленных на популярной сегодня платформе «Киберленинка», за последние 15 лет.

Цель — выявить способы выражения авторского сознания в пьесе «Месяц в деревне» (1850).

Методы. Исследование проводилось с опорой на труды О.В. Журчевой, Б.И. Зингермана, Б.О. Кормана, Л.Д. Лотман, Л.Г. Тютеловой. Были применены структурно-описательный, культурно-исторический и психологический методы.

Результаты. Введение нового типа авторского сознания — одна из ключевых особенностей пьес Тургенева, которая была не принята современниками писателя в силу действующих канонов «традиционной драмы», где действует античное понимание человека. После «драматургического переворота» А.П. Чехова в театральном мышлении своего времени происходит переоценка, и драматургия Тургенева начинает рассматриваться в качестве предшественницы «новой драмы».

Авторские стратегии в пьесе «Месяц в деревне» проявлены через ремарки, реплики героев, описание местности и природы в речи персонажей.

Ремарки были классифицированы следующим образом:

1. Экспозиционные.

Пр.: «Действие происходит в имении Ислаева» [1].

2. Внешние.

Пр.: «Наталья Петровна (глядя на него). Я не знаю, как вы <…>» [1].

3. Просодические.

Пр.: «Наталья Петровна (медленно). Которого любишь <…>» [1].

4. Интроспективные.

Пр.: «Наталья Петровна (с притворным равнодушием оборачиваясь к Вере). Что такое? Кто упал?» [1].

В пьесе благодаря философским размышлениям Михаила Ракитина о природе читателю не только раскрывается психология героя, но и дается фактическая информация о месте пребывания персонажа: «Ракитин. Посмотрите, Наталья Петровна, как хорош этот темно-зеленый дуб на темно-синем небе. Он весь затоплен лучами солнца, и что за могучие краски... Сколько в нем несокрушимой жизни и силы, особенно когда вы его сравните с той молоденькой березой...» [1].

В момент любовного потрясения через образ Ракитина показываются особенности авторского видения ситуации. Во втором действии из монолога друга семьи Ислаевых становится известно о влюбленности Натальи Петровны, которая, в свою очередь, еще не осознает собственных чувств к Алексею Беляеву: «Ракитин (ходит некоторое время взад и вперед). Что с ней? (Помолчав.) Так! каприз. Каприз? Прежде я этого в ней не замечал <…> И что за внезапное поклонение простоте и невинности?.. Этот русский учитель... Она мне часто говорит о нем. Признаюсь, я в нем ничего особенного не вижу. Просто студент, как все студенты. Неужели она... Быть не может!» [1].

Стоит и указать на такую особенность, как появление героя при его упоминании. В этом также усматривается «авторская воля». Так автор вводит героя в действие.

Пр.: «Ракитин. Кто такое Беляев?

Ислаев. А новый наш учитель, русский. Дичок еще порядочный; ну, да привыкнет.

Малый неглупый, Я его попросил сегодня посмотреть, что постройка...

Входит Беляев.

А, да вот и он! Ну, что? Как там? Ничего не делают небось? А?» [1].

Выводы. В пьесе «Месяц в деревне» авторские стратегии в основном реализуются с помощью словесного оформления текста — ремарок и речи героев. Цель данной авторской коммуникации — не просто обозначение себя как автора, а воссоздание собственной действительности в художественном тексте.

About the authors

Самарский национальный исследовательский университет имени академика С.П. Королева

Author for correspondence.
Email: angelina-zaharova@ro.ru

студентка, группа 5102-450401D, факультет филологии и журналистики

Russian Federation, Самара

References

Supplementary files