The effect of anxiety and depressive disorders on pain intensity, quality of life, and physical activity in patients with chronic non-specific neck and low back pain

Full Text

Введение

Ведение пациентов с хронической болью в области шеи и спины представляет собой значительную медико-социальную проблему [1, 2], что связано не только с болевым синдромом, но и c высокой коморбидностью с тревожными и депрессивными расстройствами [3, 4]. Развитие хронической боли в шее ассоциируется с выраженной интенсивностью болей в дебюте заболевания, неудовлетворенностью работой, высокой степенью утраты трудоспособности, наличием боли в шее в анамнезе, продолжительностью боли в шее, наличием боли в других областях тела, отсутствием физической активности, катастрофизацией, кинезиофобией, снижением качества сна, использованием пассивных стратегий преодоления боли, посттравматическим стрессом [5, 6]. Хроническому течению боли в спине способствует наличие психологических факторов («желтых флажков»), к которым относят: неправильное представление пациента о боли, утяжеление реальных проявлений боли, сосредоточение на худших вариантах развития событий (катастрофизацию), снижение социальной, профессиональной и физической активности («болевое поведение»), кинезиофобию [7, 8]. По данным современных исследований, тревожные и депрессивные расстройства играют существенную роль в развитии хронизации боли. При хронической боли в спине распространенность депрессий составляет 30–40% [9], распространенность тревожных расстройств – приблизительно 17–30% [10]. Распространенность депрессии при хронической боли в шее по данным J. Wen и M. Liu составляет 36,31%, а в исследовании Z. Sun и соавт., проведенном среди 100 пациентов с болями в шее, обнаружена частота симптомов тревоги и депрессии в 77 и 84% случаев соответственно [11]. Этиология хронической боли в шее и спине является многофакторной. Предполагается, что в ее развитии и поддержании играют роль как периферические (повреждение тканей, воспаление, периферическая сенсибилизация), так и центральные механизмы (центральная сенситизация – ЦС). ЦС представляет собой усиление обработки болевых сигналов в центральной нервной системе, которое вызывает повышение чувствительности к боли [12]. В контексте хронической боли ЦС проявляется аллодинией, гипералгезией, увеличением зоны распространения боли [13]. ЦС может способствовать хронизации боли, приводя к стойкой утрате трудоспособности, связанной с болевыми ощущениями, и способствуя возникновению сопутствующих психологических проблем [14]. Существует двунаправленная связь между хронической болью и эмоциональными расстройствами, т.е. наличие одного повышает вероятность развития другого [15]. На нейробиологическом уровне показана связь между хронической болью и психическими расстройствами [16, 17]. В последнее время активно изучается влияние коморбидных психических расстройств, зачастую определяющих течение хронической неспецифической боли в шее и спине [3, 4].

Цель исследования – изучить влияние тревожного и депрессивного расстройства на интенсивность боли, физическую активность и качество жизни (КЖ) у пациентов с неспецифической болью в шее и спине, а также целесообразность участия психиатра при обследовании пациентов.

Материалы и методы

Исследование проводилось с декабря 2023 по январь 2025 г. В исследование включались пациенты с хронической неспецифической (скелетно-мышечной) болью в шее и спине, которым диагностировали наличие повышенной тревожности или депрессии по тесту Спилбергера и/или опроснику депрессии Бека и которые проходили лечение в неврологических отделениях Клиники нервных болезней им. А.Я. Кожевникова ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» (Сеченовский Университет), а также подписали информированное добровольное согласие по форме, установленной и одобренной локальным этическим комитетом ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» (Сеченовский Университет).

В исследование включены 43 пациента (11 мужчин и 32 женщины), средний возраст которых составлял 56,16±13,27 года.

У пациентов отмечались боли в пояснично-крестцовом отделе позвоночника, у некоторых из них с распространением в ягодичную область и нижнюю конечность, а также боли в шейном отделе позвоночника, у части пациентов с распространением в голову, плечо, руку, верхнюю часть спины. При этом не отмечалось двигательных нарушений в соответствующих миотомах, чувствительных нарушений в соответствующих дерматомах и рефлекторных расстройств, характерных для дискогенной радикулопатии или поясничного и шейного стеноза. Специфические причины боли исключались на основании характера и локализации боли, данных анамнеза, неврологического, нейроортопедического, соматического и инструментальных обследований.

Критерии включения: наличие вертеброгенной люмбалгии/люмбоишиалгии/цервикалгии; возраст пациентов – 18–74 года.

Критерии невключения: возраст менее 18 лет и 75 лет и старше; наличие злокачественного новообразования в течение последних 5 лет; наличие острой травмы позвоночника или других специфических заболеваний; выраженные органические когнитивные нарушения; наличие радикулопатии, поясничного и шейного стеноза.

Для оценки интенсивности боли использовалась числовая рейтинговая шкала (ЧРШ) [18], для анализа уровня физической активности – международный опросник по физической активности (International Physical Activity Questionnaire Short Form – IPAQ-SF) [19], для диагностики ЦС – опросник ЦС (Central Sensitization Inventory – CSI) [20].

Всем пациентам проводили психопатологическое обследование врачом-психиатром с использованием полуструктурированного клинического интервью с целью верификации тревожных и депрессивных расстройств. Письменное согласие на консультацию получено.

Для верификации и оценки степени выраженности тревожных и депрессивных расстройств использовали психометрические шкалы: тест Спилбергера (State-Trait Anxiety Inventory – STAI) с оценкой реактивной (РТ) и личностной тревожности (ЛТ) [21], опросник депрессии Бека (Beck Depression Inventory – BDI) [22]. Для оценки КЖ пациентов применяли опросник SF-12 (Short Form-12) [23], при этом учитывалось деление данного опросника на сводные шкалы физического (PCS-12) и психического здоровья (MCS-12).

Статистический анализ. Совокупные параметры когорты обрабатывали методом описательной статистики, которая выполнена для всех анализируемых величин в зависимости от типа переменной. Для количественных переменных вычисляли среднее арифметическое, стандартное и среднеквадратическое отклонение, а также минимальное и максимальное значения. При анализе качественных переменных оценивали частоту и долю (в %) от общего числа. Часть полученных данных представлена в виде M±m, где M – среднее арифметическое, m – среднеквадратическое отклонение, описывающее характерный разброс величины. Корреляцию между результатами опросников оценивали при помощи критерия Пирсона (r). Предикторы физической активности, физического и психического компонентов КЖ определяли при помощи метода линейной регрессии с 95% доверительным интервалом (ДИ). Статистический анализ проводили с использованием программы IBM SPSS Statistics v.23 (IBM Corporation, США) и Jamovi v. 1.6 2021 (Jamovi project, Австралия). При оценке статистически значимыми считали результаты при значениях p<0,05.

Результаты

На основании очной консультации психиатра поставлены диагнозы по Международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ-10) F32 «Депрессивный эпизод» у 11 пациентов, F33 «Рекуррентное депрессивное расстройство» – у 14, F41.1 «Генерализованное тревожное расстройство» – у 11, F41.0 «Паническое расстройство» – у 1, F41.2 «Смешанное тревожное и депрессивное расстройство» – у 4, F41.9 «Тревожное расстройство неуточненное» – у 1, F40.0 «Агорафобия» – у 1.

Пациенты оценивали в среднем болевой синдром по ЧРШ в 6,74±1,18 балла, по BDI набирали 12,88±9,62, по STAI – 30,63±9,16 (РТ) и 45,93±10,56 (ЛТ), по IPAQ-SF – 23,26±9,43, по PCS-12 – 35,4±8,82, по MSF-12 – 41,56±9,55, по CSI – 36,77±11,46.

Выявлена умеренная положительная корреляция между уровнем депрессии и интенсивностью боли (r=0,399; p=0,008), что свидетельствует о том, что более высокий уровень депрессии ассоциируется с увеличением интенсивности болевого синдрома. Похожая корреляция отмечается с РТ (r=0,406; p=0,007). Это может указывать на то, что возрастающий уровень тревожности усиливает болевые ощущения. Корреляция ЛТ и интенсивности боли является слабой и недостоверной (r=0,142; p=0,363).

В отношении физической активности и депрессии выявлена умеренная отрицательная корреляция (r=-0,432; p=0,004). Это может свидетельствовать о том, что по мере нарастания депрессивных симптомов снижается физическая активность. Отрицательная корреляция с РТ (r=-0,355; p=0,020) означает, что высокий уровень тревожности может ограничивать физическую активность. В отношении ЛТ корреляция является незначимой (r=-0,237; p=0,127).

Результаты корреляционного анализа представлены в табл. 1. Умеренные отрицательные корреляции между КЖ (психическое здоровье) и депрессией указывают на то, что повышение уровня депрессии и тревоги может ухудшать КЖ. В отношении КЖ (физическое здоровье) выявлена отрицательная корреляция только с депрессией, в отношении РТ и ЛТ результаты недостоверны. Продемонстрирована положительная корреляция между депрессией, РТ, ЛТ и ЦС. Это может свидетельствовать о том, что повышение уровня депрессии и тревоги способствует увеличению чувствительности к боли.

 

Таблица 1. Результаты корреляционного анализа между BDI, РТ, ЛТ и показателями ЧРШ боли, IPAQ-SF, PCS-12 и MCS-12, CSI у пациентов с хронической неспецифической болью в шее и спине

	ЧРШ	IPAQ-SF	PCS-12	MCS-12	CSI
BDI	r=0,399	r=-0,432	r=-0,294	r=-0,417	r=0,404
	p=0,008	p=0,004	p=0,055	p=0,005	p=0,007
РТ	r=0,406	r=-0,355	r=-0,213	r=-0,419	r=0,402
	p=0,007	p=0,020	p=0,170	p=0,005	p=0,008
ЛТ	r=0,142	r=-0,237	r=0,061	r=-0,403	r=0,337
	p=0,363	p=0,127	p=0,699	p=0,007	p=0,027

 

С целью определения связи эмоциональных нарушений с физической активностью и КЖ выполнен регрессионный анализ (табл. 2). Влияние на интенсивность боли выявлено у депрессии и РТ, на физическую активность – у депрессии и РТ, на психический компонент КЖ – у депрессии, РТ и ЛТ, влияние на физический компонент КЖ близко к порогу значимости у депрессии.

 

Таблица 2. Предикторы физической активности, физического и психического компонентов КЖ у пациентов с неспецифической болью в шее и спине

	ЧРШ	IPAQ-SF	PCS-12	MCS-12
BDI	β=0,048	β=-0,424	β=-0,270	β=-0,414
	p=0,008	p=0,004	p=0,055	p=0,005
	95% ДИ 0,013–0,084	95% ДИ -0,702–-0,144	95% ДИ -0,546–-0,006	95% ДИ -0,698–-0,129
РТ	β=0,052	β=-0,365	β=-0,208	β=-0,437
	p=0,007	p=0,020	p=0,171	p=0,005
	95% ДИ 0,015–0,089	95% ДИ -0,688–-0,061	95% ДИ -0,508–-0,093	95% ДИ -0,735–-0,138
ЛТ	β=0,015	β=-0,211	β=0,050	β=-0,364
	p=0,363	p=0,127	p=0,699	p=0,007
	95% ДИ -0,018–0,050	95% ДИ -0,485–0,062	95% ДИ -0,212–0,313	95% ДИ -0,625–-0,103

 

Обсуждение

Результаты исследования подтверждают наличие значимой связи между интенсивностью боли, физической активностью, ментальным здоровьем и депрессией. Высокая интенсивность боли может способствовать гиподинамии, нарастанию депрессивных симптомов. Взаимосвязь РТ выявлена между такими аспектами здоровья, как интенсивность боли, физическая активность и КЖ (психическое здоровье). Высокий уровень РТ негативно влияет на физическую активность и КЖ, при этом наблюдается увеличение интенсивности боли. В отношении ЛТ регрессионный анализ показал связь только с КЖ (психическое здоровье).

Особенностью настоящего исследования стало участие психиатра в процессе обследования пациентов с хронической болью в шее и спине, что позволило продемонстрировать значительное преобладание аффективных расстройств, соответствующих диагнозу по МКБ-10 F32 «Депрессивный эпизод» и F33 «Рекуррентное депрессивное расстройство». Среди тревожных расстройств наиболее часто встречалось генерализованное тревожное расстройство – ГТР (F41.1 по МКБ-10). К сожалению, у пациентов с хроническим болевым синдромом в области шеи и спины очень часто сопутствующие психические расстройства не диагностируются, что в конечном итоге негативно влияет на качество лечения и приверженность проводимой терапии. При ведении таких пациентов необходим междисциплинарный подход с участием невролога и психиатра.

Полученные данные согласуются с результатами ранее проведенных исследований, в которых показано, что катастрофизация, кинезиофобия, депрессия и тревога связаны с сохраняющейся болью в спине и шее и стойкой утратой трудоспособности [24–27]. Согласно мнению большинства авторов связь между болью в шее и спине и эмоциональными нарушениями является двусторонней: психические нарушения могут предшествовать развитию хронического болевого синдрома, а могут манифестировать в ответ на длительный и интенсивный болевой синдром [15, 28, 29]. При наличии депрессивного расстройства боль в спине существенно усиливается [30]. Аффективные расстройства встречаются значительно чаще, чем тревожные. Среди тревожных расстройств болевой синдром ассоциирован с ГТР и посттравматическим стрессовым расстройством чаще, чем с социофобией, паническим расстройством или агорафобией [31]. Тесная взаимосвязь между ГТР и болью в спине может быть обусловлена тем, что мышечное напряжение является одним из основных проявлений ГТР, которое в свою очередь может выступать как фактор риска или провоцирующий фактор для развития болезненного мышечного спазма, играющего важную роль в возникновении боли в спине [32].

C. McDowell и соавт. в систематическом обзоре и метаанализе показали, что регулярная физическая активность может снизить риск тревожных расстройств [33]. В другом обзоре продемонстрировано положительное влияние физических упражнений на депрессивные симптомы [34]. Полученные данные свидетельствуют о важности комплексного подхода в лечении пациентов с хронической болью в шее и спине, включая коррекцию психоэмоциональных расстройств и поддержание физической активности.

Заключение

Таким образом, наличие сопутствующих тревожных и депрессивных расстройств у пациентов с неспецифической болью в шее и спине усиливает интенсивность болевого синдрома, снижает физическую активность и КЖ. При ведении пациентов требуется комплексный подход, направленный на коррекцию как физических проявлений боли, так и психоэмоциональных нарушений. Консультация психиатра позволяет диагностировать конкретное психическое расстройство.

Раскрытие интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Disclosure of interest. The authors declare that they have no competing interests.

Вклад авторов. Авторы декларируют соответствие своего авторства международным критериям ICMJE. Все авторы в равной степени участвовали в подготовке публикации: разработка концепции статьи, получение и анализ фактических данных, написание и редактирование текста статьи, проверка и утверждение текста статьи.

Authors’ contribution. The authors declare the compliance of their authorship according to the international ICMJE criteria. All authors made a substantial contribution to the conception of the work, acquisition, analysis, interpretation of data for the work, drafting and revising the work, final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the work.

Источник финансирования. Авторы декларируют отсутствие внешнего финансирования для проведения исследования и публикации статьи.

Funding source. The authors declare that there is no external funding for the exploration and analysis work.

Информированное согласие на публикацию. Пациенты подписали форму добровольного информированного согласия на публикацию медицинской информации.

Consent for publication. Written consent was obtained from the patients for publication of relevant medical information and all of accompanying images within the manuscript.

Соответствие принципам этики. Протокол исследования одобрен локальным этическим комитетом ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» (Сеченовский Университет); выписка из протокола №24–23 от 07.12.2023. Одобрение и процедуру проведения протокола получали по принципам Хельсинкской конвенции.

Ethics approval. The study was approved by the local ethics committee of Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University); extract from the protocol No. 24–23 dated 07.12.2023. The approval and procedure for the protocol were obtained in accordance with the principles of the Helsinki Convention.

About the authors

Albina Kh. Mukhametzyanova

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Author for correspondence.
Email: albimukhametzyanova@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-0827-9427

Graduate Student, neurologist

Russian Federation, Moscow

Dmitry S. Petelin

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Email: albimukhametzyanova@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-2228-6316

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Aleksei I. Isaikin

Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenov University)

Email: albimukhametzyanova@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0003-4950-144X

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

References

Supplementary files